Однако разрыв этот не мог чисто механически вновь разделить те этнические общности, которые сложились в течение нескольких веков. К прошлому возврата быть не могло. Это делал невозможным и самый факт существования (хотя и кратковременного) каролингской империи с ее церковной и светской административной системой и единой военной организацией, объединявшей население отдельных областей, что при слабости экономических связей имело решающее значение. Именно в системе империи усилились консолидация и объединение, с одной стороны, областей Галлии, с другой – Германии и сплочение этнических элементов той и другой групп. Раннефеодальная каролингская империя, ликвидировавшая племенные княжества и объединившая образовавшиеся на племенной основе общности, способствовала слиянию этих общностей. Процессы этнической консолидации, шедшие внутри племен и народностей, искусственно соединенных в рамках империи, имели своим результатом появление определенного нового качества, ставшего ощутимым и зримым, когда империя распалась. С победой центробежной силы, развалившей империю, на свет выступили центростремительные силы, создавшие новые народности в обособившихся частях империи.
При внуках Карла Великого, согласно Верденскому договору 843 года, империя была не просто разделена на три части между тремя членами Каролингской династии; по существу, то было определенное подведение итогов многовековых этнических процессов внутри франкского государства. В недрах племен и народностей, временно слитых в его составе, шли процессы образования новых народностей: французской – в Галлии, немецкой – к востоку от Рейна, итальянской – на территории Апеннинского полуострова. Процессы эти, которые привели впоследствии к формированию соответствующих наций, были, конечно, еще очень далеки от завершения, и, например, жители «западной Франции» в южной Галлии еще долго считались чуть ли не иностранцами. И все же наличие этих процессов в IX веке несомненно; о нем свидетельствует, между прочим, появление упомянутого выше памятника старофранцузского (романского) и старонемецкого языков – «Страсбургской присяги».
Вернувшись к содержанию Верденского договора, отметим следующие особенности его территориально-этнического феномена.
Границы франкских государств после Прюмского договора 855 г.
В состав Западно-франкского (Французского) королевства вошли: Аквитания, Септимания, западная часть Бургундии, «западная Франция» (большая часть Нейстрии), иначе говоря, прежние галло-романские области и часть каролингской «Франции», население которой говорило на романском диалекте. В состав Восточно-франкского (Германского) королевства вошли: «восточная Франция» (восточная часть Австразии), Саксония, Тюрингия, Аламанния, Бавария – то есть территории, населенные преимущественно германскими племенными группами; позднее к ним присоединилась и Фризия. В состав так называемого «государства Лотаря», этого по существу «Средне-франкского государства», если оставить в стороне Фризию, о которой сказано выше, и Италию, совершенно чужеродную другим регионам и вскоре окончательно от них отделившуюся, вошли: «средняя Франция», Эльзас и большая часть Бургундии – то есть территории со смешанным романо-германским населением.
Два первых подразделения – Французское и Германское королевства, а также отделившаяся от «государства Лотаря» Италия превратились в дальнейшем в более или менее устойчивые феодальные государства с формирующимся единством территории и языка. Оставшаяся часть «государства Лотаря» – промежуточная зона между Францией и Германией – не обнаружила подобной устойчивости. Распавшаяся позднее на Арелатское королевство и Лотарингию (Lotarii Regnum – «царство Лотаря»), она стала ареной ожесточенной борьбы между разделенными ею государствами. Понадобились века, чтобы часть этих областей соединилась с Францией, часть – с Германией.
После распада державы Каролингов термин «Франция» в значительной мере утратил свой первоначальный этнический смысл: «Францией» еще долго называли северную часть Западно-франкского королевства, «восточной Францией» по-прежнему именовали восточную часть Австразии, вошедшую в состав Германии. Позднее она превратилась во Франконию. Лишь столетие спустя название «Франция» окончательно закрепилось за территорией Французского королевства. Таким образом, распад, а затем и исчезновение «провинции Франции» означали распад, а затем и исчезновение франкской народности. Ей было суждено разделить судьбу своей этнической территории, а также государства, в рамках которого она складывалась и развивалась. На смену «Франции» пришла Европа.
Но каролингская Франция не исчезла бесследно. Она просто изменила менталитет и из одной категории явлений перешла в другую. Она превратилась в «милую Францию» (dulce France) средневековых поэтов. Ее стали прославлять в кантиленах и жестах – героических песнях, которые певцы-жонглеры исполняли рыцарскому войску.
«Милая Франция» – это не Франция Карла Великого, но и не Франция эпохи Крестовых походов – времени, когда сложились жесты. Это Франция воображаемая, как бы промежуточная, обитателей которой величают то франками, то французами, столицей которой оказывается то Ахен, то Лан, то Париж, и которая включает в себя не только Нормандию, Бретань, Пуату, Овернь, но и Лотарингию, Баварию, Алеманнию, Фризию, иначе говоря, которая одновременно принадлежит и Франции Капетингов, и Франции Каролингов, находясь как бы между ними.